Фрейд и его госпожа - Страница 92

– Полина ее убила.

– Ты догадливая. Но нужно было подтверждение, что убийца живет в этом доме, и тут мне помогла анонимка. Помнишь, в ней были наклеены буквы и слоги, но имя Тамара было вырезано явно из книги, причем полностью? Отыскать, откуда были вырезаны слоги, невозможно, а вот имя, встречающееся нечасто в литературе, – возможно. Я полез в вашу библиотеку, нашел «Демона» Лермонтова, а там три раза было вырезано это имя. Это уже улика, одновременно и подтверждение, что зло таилось в доме. Я начал в сотый раз вспоминать диалоги: что, когда, кем и при ком было сказано в первый раз. Мне ведь уже многое удалось узнать. Теперь – Аришка. Яну кто-то позвонил и сказал, что Полина каждый месяц высылает на содержание Ариши деньги.

– Я помню, Викентий сказал, что люди Яна следили за Полиной, когда она заполняла бланк, и подсмотрели адрес. Только никак не пойму, Шурик, какое отношение имеет история Ариши к этим убийствам?

– Ой, да я сейчас объясню, это же просто, как веник! Видишь ли, то, что Полина именно отправляет деньги, знали два человека: Кирилл Андреевич и ты, больше никто. Он узнал давно, как только его сестра поселилась здесь, ты – недавно. Элементарная логика подсказывает, что Кирилл Андреевич позвонить Яну не мог – не только потому, что он тогда сидел в тюрьме, просто если бы он хотел, то сделал бы это много раньше. Значит… остаешься ты.

– Хорошо, хорошо, – поднял ладони вверх Викентий, расхаживая по кабинету как по своей собственной территории. – К черту все эти частности. Скажите, как нам быть? Мотива нет…

– Мотив всегда есть, – возразил доктор. – Он может быть заложен в подсознании, а не на первом плане.

– У нас нет и доказательств! Но есть же просчеты, указывающие на нее, вы их знаете. Как нам действовать, учитывая все сложности с противоречиями, чтобы добиться от нее признания?

– Полагаю, обманным путем. Она не поведется даже на косвенные вопросы, те процессы, которые происходят в ней и содержат смысл симптомов, одновременно оберегают ее от вмешательства извне. Одним словом, инстинкт самосохранения у таких людей выше, чем у обычных граждан. У них звериная выживаемость. Создайте непринужденную обстановку, при которой она будет чувствовать себя в полной безопасности, уведите ее от нее, а в самый ослабленный момент выдайте ошибки. Но не указывая перстом: мол, это ты, она сама должна догадаться, кого имеете в виду…

Ух, как вытаращила глаза Марианна! А в них полнейшее непонимание того, что сказал Шурик, но она после паузы сформулировала:

– Хочешь сказать, что Полину ее мужу сдала я?!

– Уже сказал, – невинно улыбнулся Шурик. – Вот от этой печки я и плясал. Потом я вспомнил, что рассказал тебе о Зойке задолго до того, как ее увидела Полина. У тебя было время съездить туда и узнать, где она живет, как выглядит.

– Да ерунда все эти твои умствования вместе с выводами!

– Нет, не ерунда, – заспорил Шурик. – Все-таки мне придется коснуться телефона, Марианна! Он выплыл только накануне убийства Зойки, а назавтра телефон оказался уже в кармане трупа. Сейчас уже точно можно исключить Антона. Оставались ты и Полина. И опять – но! Если Полина отправляла Антону эсэмэски с угрозами, то зачем же ей сообщать нам, что отправлены они с утерянной трубки брата? А ведь она сказала: это номер Кирилла, так? Ей было выгоднее, чтобы Викентий потратил кучу времени на выяснения: чей это телефон, куда он делся, кто мог его взять? И никаких гарантий, что правда прояснилась бы. Итак, для тебя получилось отличное стечение обстоятельств: я, такой лопух, выложил вам о своих подозрениях насчет Зойки, а Полина помнила наизусть номер брата. Тебе нужно было избавиться от телефона, но не для того же ты его украла, чтобы просто выкинуть в речку? Трубка Кирилла Андреевича должна была сыграть важную роль, а точнее – все запутать. Поскольку Викентий собирался сделать обыск у Зойки, участь ее была решена. Думаю, не все складывалось так, как тебе хотелось, поэтому Зойка стала для тебя палочкой-выручалочкой. Потом этой «выручалочкой» стал Ян, ведь в милиции нередки ошибки и за чужое преступление, случается, отдуваются невиновные люди. А теперь скажи, разве я не гений?

Она слушала непринужденную болтовню Шурика, массируя мочку уха. Он лишь догадывался, какие злобные кошки скребутся на душе Марианны, хотя по ней этого было не определить, и голос ее прозвучал ровно:

– Я бы согласилась с тобой, что ты гений, если бы у тебя, Шурик, были доказательства.

– Вот тут ты права! – отчего-то обрадовался он. Нетипичное поведение у мальчика, отметила про себя она. – Доказательств нет, так что успокойся.

– А я спокойна.

– Мало того, у тебя и мотива нет! У всех есть, а у тебя… Я думал, твоя цель – Кирилл Андреевич, ты же с ним… угу? Не отрицай, я знаю, подсмотрел однажды. По идее, ты своего добилась – и вдруг отшила любовника, что было заметно не только мне. А как ты Нонну Валерьевну утопила, а? – перескочил Шурик на новую тему старой песни. – Ну, признайся, я заслуживаю того, чтобы знать правду! Мы одни, видишь, на мне «жучков» нет, никто не подослал меня, мой треп доказать невозможно, сама прекрасно понимаешь. Просто я знаю точно: ее убила ты. Как?

Марианна смотрела перед собой отсутствующими глазами, но, может, она мысленно перелетела в ту майскую ночь – а это было очень далеко от сегодняшнего дня, – и, чтобы увидеть бассейн, нужно было унестись от Шурика прочь. Тем временем он пытливо всматривался в гувернантку, удивляясь внезапным переменам в ней. Где ее лучистые глаза? Где теплая материнская улыбка, к которой он привык? Чужое лицо видел перед собой Шурик: черты Марианны заострились, углубились морщины у крыльев носа и на лбу, кожа потускнела. Или раньше он всего этого не замечал? Когда она заговорила, Шурик вынужден был прислушиваться, настолько вяло открывала она рот: